[Эйдан]

Текст. Ни сюжета, ни концовки, ни смысла. Не яой. Не фэндомное.

Лекарства.
Просроченные лекарства, блядь.
Вообще-то, я не смотрел срок годности на этих лекарствах, но я же знаю, что у него все медикаменты просрочены лет на десять.
Чего можно ждать от человека, который носит носки по тридцать лет? Правильно, просроченных лекарств.
Старикан полон решимости скормить их мне. Как он планирует это сделать, я понятия не имею.
Как угодно. Абсолютно любым способом.
Я больше не буду ничего есть, думаю я, медитативно вращаясь на офисном стуле. Стул сдвигается, обдирая колесиками остатки краски с пола.
Я больше не буду есть ничего общего с ним, думаю я.
Я больше не буду хранить продукты в одном месте с ним, думаю я.
Я вообще не буду хранить продукты, думаю я.
Твоя ингаляция не поможет, - говорит старикан.
Твои просроченные лекарства не только не помогут, но и навредят, - говорю я.
Честное слово, вместо того, чтобы дышать парами шалфеев и ромашек, я лучше бы скрутил косяк из этих сушеных цветочков-лютиков.
Я пью жаропонижающее.
Жаропонижающее не помогает.
Я пью эти лекарства, и они помогают мне, говорит он.
Я не буду их пить, говорю я. Если на то пошло, тебе выписал их стоматолог, говорю я.
Мне сложно заснуть ночами.
Я бодрствую почти до пяти, потея под одеялом и ворочаясь с боку на бок.
Я слышу, как около половины пятого каждую ночь он ходит в туалет.
Я слышу, как он шаркает тапками.
Я слышал, клянусь богом, я слышал несколько раз, как он останавливался около двери в мою комнату и подолгу стоял, затаив дыхание. Я тоже затаивал дыхание. Вскоре он уходил, шаркая тапками.
Я понимаю, что он в любой момент может зайти в комнату.
Около пяти часов я обычно засыпаю.
Мне снится, как он долго, так, что успевает рассвести, стоит под дверями моей комнаты, а когда блядские птицы начинают петь, он заходит в нее.
Я просыпаюсь в восемь. Я сплю по три часа в сутки, и это слишком много, чтобы контролировать его.
Я больше не буду спать.
Однажды я слышу, как после предрассветной прогулки в туалет он идет на кухню и долго громыхает там чайником.
Я больше не буду пить жидкость из одной с ним посуды.
Нет. Честное слово, нет.
Я не думаю, что он хочет меня отравить.
Я не думаю, что он хочет прожить дольше меня.
Я не думаю, что на его советы как-то влияет тот факт, что он в четыре раза старше меня. Ему, конечно же, безразлично, что он уже просрал свою жизнь, а у меня еще есть шанс ее не просрать.
Я не думаю, что он хочет меня угробить.
Я думаю, что это паранойя.
У него тоже паранойя.
У нас всех в этой гребаной семье паранойя. Просто потому что изначально паранойя была у него. Просто потому что он воспитывал всех нас.
Я понимаю, что пока жив он, я не буду есть, пить и спать.
Я понимаю, что когда он умрет, я найду себе новую страшилку.
Я не понимаю одного.
Неужели так необходимо довериться ему?
Я смотрю в мутные старческие глаза.
Я смотрю на дрожащие старческие руки.
Я понимаю, что я ни на грош не верю ему.
Давай сюда свои гребаные лекарства, говорю я.

@темы: это сделал я, fiction