Смерть едет на единороге в ад
Фэндом: то ли Сильм, то ли ЧКА
Дисклеймер: ну вы поняли
Варнинг:
Народилось идея сия в походе... сыроватенько, ну да ладно.
Развесистый бред. Я, если честно, в ходе написания этого запуталась нафик. Йа псих и йа немного пьян.
многабукафКурумо и Гортхауэр опять ругались. Ругались они с тех самых пор, как в Пустоту из Валинора вылетел Курумо, которому разгон придал меткий пинок Манвэ. "И чтоб сидел смирно, козлина!" - крикнул вдогонку незадачливому ренегату Король Мира.
С тех-то пор Курумо с Гортхауэром непрерывно ссорлись, лишь иногда объединяясь, чтобы втянуть Сотворившего в их дрязги.
Впрочем, какое-то время они даже развлекали Мелькора, несколько эпох в Пустоте - это вам не фунт изюма, рад будешь даже обществу своих Сотворенных, которые в его тсутствие твориле на Арте Эру знает что. Кстати, об Эру. Именно Единый снабжал Мелькора сводкой последних новостей, тем более что новости были крайне неутшительны для Валы.
Итак, терпение Мелькора лопнуло, да к тому же наконец было на ком выместить агрессию, скопившуюся за долге-долгое время.
- Ты предал меня! - обвинял Гортхауэр. - Ты предал Тано! И валар ты предал, но это уже мелочи.
- А сами-то, - огрызался Курумо, - и ты меня за брата не считал, и Моргот в меня чашей швырял... - майа весьма ненатурально всхлипнул. - Как же тут с вами оставаться?!
- А ну-ка заткнуться и слушать сюда! - прошипел Мелькор. Будь у Валы глаза, он, кажется, мог бы взглядом испепелять. - Ты, Ортхэннер! Ты в стремлении отомстить натворил такого, что и в кошарном бреду мне не виделось! Кстати, мне еще и больно было, ты же над Артой вовсю издевался...
- Прости, Тано! - бесплотный майа рухнул в ноги Вале.
- Так что ты, ученичок, предатель, - припечатал Вала.
- Тано!
- А ты, Курумо... Тьма, сколько ж раз ты предавал... Ну ладно, для ясности будем считать, что ты дважды предатель. А вычислять, сколько раз и кого ты предал, я буду на досуге.
Гортхауэр насупился: он считал, и не без оснований, что Курумо проштрафился куда сильнее. Курумо в общем-то было все равно, он привык к разным оскорбительным кличкам. А Мелькор решал, прямо сейчас начать считать, сколько раз Курумо предатель, или отложить это занятие на более тоскливые времена - с развлеченями в Пустоте всегда было туго.
"Минуту молчания" нарушил Глас.
- А сам-то, сам-то! - возмущлся кто-то. - А сам не предатель, что ли? А, Мелькор? Так что Горти предатель дважды, а Курумо так и трижды!
Курумо смолчал - предавал он куда большее число раз.
- Не смей назвыать меня "Горти"! - возмутился Гортхауэр. - Ты вообще кто такой?!
- А это, сынок, дедушка твой, Эру Илуватар, - издевательским тоном сказал Мелькор.
Гортхауэр умолк, Эру (а это был именно он) пренебрежительно фыркнул - дескать, что мне твои подколки.
- А про себя, папа, не забыл? - меж тем обратился к Единому Мелькор. - А сам ты глаза детям своим не закрывал? Только вот не знаю, что ты предал... но то, что предал - это факт!
Эру обиделся. Да настолько. что тут же материализовался рядом с Мелькором.
- Много ты понимаешь, оболтус! Да если б не я... А, что там, не поймешь ты! И понимать никогда не желал. Сразу с кулаками, "да я идел, да я слышал!" Ну нельзя же так сразу, и Тьма, и Свет, и балрог знает что...
- А почему нельзя? - тут же спросил Мелькор.
- Ну... так много свободы сразу... нельзя, и все тут! Потом-то я бы, конечно, открыл правду... А тут ты: все неправда, я один тут хороший, все за мной! Я теперь и правду им сказать не могу, а то получится, что Единый - лжец! Так что, Мелькор, сам виноват.
- Ну почему нельзя-то? - тоскливо спросил Мелькор, запоздало понимая, что "сам дурак". - Ну неужели мы не поняли бы?.. - опомнившись, он прибавил уже ехидно, - Ты за идиотов-то нас мог бы и не держать.
- А родителям вообще свойственно держать своих детей за идиотов, - в тон ему сказал Эру. И прибавил: - Сынок, кровинушка!
Курумо истерически захихикал. Мелькор и Эру разом повернулись к нему.
- Благие Валар... Два придурка! Знали б, до чего похожи! Вот уж истинно - папа с сыном!
- Молчи, сыночек! - отреагировал Мелькор.
- Цыц, внучок! - одновременно с сыном сказал Эру.
- А что это вы на моего брата наезжаете?! - неожиданно для всех, даже для себя вступился за брата Гортхауэр.
- Преданный предателя защищает! Эру, чудны дела твои! - патетически изрек Мелькор.
- Ага, чудные, - проворчал Эру. - Сам удивляюсь.
- А знаешь, Мелькор, по тебе заметно, что папа твой тебя с любовью творил... - задумчиво изрек Курумо, гроза от головы которого только-только была отведена (возможно, и в буквальном смысле...) братом.
- Ага, заметно, на руках цепи, крылья сломаны, глаза выколоты, - Гортхауэр покосился на Курумо, но тот камни в свой огород тщательно не замечал. - Братец, о тебе речь!
- А что обо мне? Предательства-то с деда начались, ему и отвечать...
- Предательства! - вскипел Эру, не привыкший спорить с потомками. - да не будь этого "предательства", так бы и не сотворил никто Эа! Они... - Эру мотнул головой, видимо, имея в виду кого-то в Эа, - так бы и не начали нчего творить, если б не мы. - Взгляд Эру стал каким-то рассеянным, будто он вспоминал какие-то давние события. - А когда моих братьев настигли... - Эру криво усмехнулся. - Проще говоря, довели их до такого состояния, как я Ауле довел. А то и хуже. - Усмешка превратилась в гримасу. - И я сбежал. И вас оградить пытался. А тут Мелькор полез... Я испугался - мало ли что ему Они в голову напихали. Потом-то понял, что мальчик сам до всего дошел, - в голосе Эру ззвучала гордость, - а что поделать? Поздно было...
Воцарилось молчание.
Внезапно тишину прорезали всхлипы. Курумо утирал глаза ркавом.
- Пааааапа! - прорыдал он. - Прости меня!
Прежде, чем Мелькор успел что-нибудь сделать, младший майа, позабыв, что лишен плоти, кинулся обнимать сотворившего.
Мелькор выпучил глаза, но, поразмыслив, погладил Сотворенного по голове. Гортхауэр, взревновав, тоже кинулся, пытаясь оттереть от колен папочки младшего брата.
- Сегодня прощенное воскрсенье? - съехидничал Эру.
- Может, и тебя простить? - предложил Мелькор.
- А прости! - легко согласился Эру.
- И прощаю!
- Да пожалуйста, не очень-то и надо!
- Ха, можно подумать, это надо мне!
Гортхауэр и Курумо ссорились у колен папочки за поглаживание по головке.
Эти четверо просто не могли мирно сосуществовать. Неизвестно, кто вновь начал волынку:
- Предатель!
- А ты трижды предатель! А ты четырежды! А ты дважды,зато КАК! А с тебя, Эру, вообще все началось! - посыпались обвинения.
Под конец Илуватар, плюнув с досады, удалился. Окончательного примирения, на которое рассчитывал Единый, не получилось. Курумо за время пребывания на Арте поднаторевший в психологии, понял, что семейство помирилось, насколько они вообще могут помириться. Гортхауэр радовался: Мелькор, кажется, простил его, и даже позволил называть отцом. А Мелькор разышлял. Нет, он не считал, сколько раз предавал Курумо. Он пытался понять, первым ли предателем был Эру, или же был кто-то до него.
Дисклеймер: ну вы поняли
Варнинг:
Народилось идея сия в походе... сыроватенько, ну да ладно.
Развесистый бред. Я, если честно, в ходе написания этого запуталась нафик. Йа псих и йа немного пьян.
многабукафКурумо и Гортхауэр опять ругались. Ругались они с тех самых пор, как в Пустоту из Валинора вылетел Курумо, которому разгон придал меткий пинок Манвэ. "И чтоб сидел смирно, козлина!" - крикнул вдогонку незадачливому ренегату Король Мира.
С тех-то пор Курумо с Гортхауэром непрерывно ссорлись, лишь иногда объединяясь, чтобы втянуть Сотворившего в их дрязги.
Впрочем, какое-то время они даже развлекали Мелькора, несколько эпох в Пустоте - это вам не фунт изюма, рад будешь даже обществу своих Сотворенных, которые в его тсутствие твориле на Арте Эру знает что. Кстати, об Эру. Именно Единый снабжал Мелькора сводкой последних новостей, тем более что новости были крайне неутшительны для Валы.
Итак, терпение Мелькора лопнуло, да к тому же наконец было на ком выместить агрессию, скопившуюся за долге-долгое время.
- Ты предал меня! - обвинял Гортхауэр. - Ты предал Тано! И валар ты предал, но это уже мелочи.
- А сами-то, - огрызался Курумо, - и ты меня за брата не считал, и Моргот в меня чашей швырял... - майа весьма ненатурально всхлипнул. - Как же тут с вами оставаться?!
- А ну-ка заткнуться и слушать сюда! - прошипел Мелькор. Будь у Валы глаза, он, кажется, мог бы взглядом испепелять. - Ты, Ортхэннер! Ты в стремлении отомстить натворил такого, что и в кошарном бреду мне не виделось! Кстати, мне еще и больно было, ты же над Артой вовсю издевался...
- Прости, Тано! - бесплотный майа рухнул в ноги Вале.
- Так что ты, ученичок, предатель, - припечатал Вала.
- Тано!
- А ты, Курумо... Тьма, сколько ж раз ты предавал... Ну ладно, для ясности будем считать, что ты дважды предатель. А вычислять, сколько раз и кого ты предал, я буду на досуге.
Гортхауэр насупился: он считал, и не без оснований, что Курумо проштрафился куда сильнее. Курумо в общем-то было все равно, он привык к разным оскорбительным кличкам. А Мелькор решал, прямо сейчас начать считать, сколько раз Курумо предатель, или отложить это занятие на более тоскливые времена - с развлеченями в Пустоте всегда было туго.
"Минуту молчания" нарушил Глас.
- А сам-то, сам-то! - возмущлся кто-то. - А сам не предатель, что ли? А, Мелькор? Так что Горти предатель дважды, а Курумо так и трижды!
Курумо смолчал - предавал он куда большее число раз.
- Не смей назвыать меня "Горти"! - возмутился Гортхауэр. - Ты вообще кто такой?!
- А это, сынок, дедушка твой, Эру Илуватар, - издевательским тоном сказал Мелькор.
Гортхауэр умолк, Эру (а это был именно он) пренебрежительно фыркнул - дескать, что мне твои подколки.
- А про себя, папа, не забыл? - меж тем обратился к Единому Мелькор. - А сам ты глаза детям своим не закрывал? Только вот не знаю, что ты предал... но то, что предал - это факт!
Эру обиделся. Да настолько. что тут же материализовался рядом с Мелькором.
- Много ты понимаешь, оболтус! Да если б не я... А, что там, не поймешь ты! И понимать никогда не желал. Сразу с кулаками, "да я идел, да я слышал!" Ну нельзя же так сразу, и Тьма, и Свет, и балрог знает что...
- А почему нельзя? - тут же спросил Мелькор.
- Ну... так много свободы сразу... нельзя, и все тут! Потом-то я бы, конечно, открыл правду... А тут ты: все неправда, я один тут хороший, все за мной! Я теперь и правду им сказать не могу, а то получится, что Единый - лжец! Так что, Мелькор, сам виноват.
- Ну почему нельзя-то? - тоскливо спросил Мелькор, запоздало понимая, что "сам дурак". - Ну неужели мы не поняли бы?.. - опомнившись, он прибавил уже ехидно, - Ты за идиотов-то нас мог бы и не держать.
- А родителям вообще свойственно держать своих детей за идиотов, - в тон ему сказал Эру. И прибавил: - Сынок, кровинушка!
Курумо истерически захихикал. Мелькор и Эру разом повернулись к нему.
- Благие Валар... Два придурка! Знали б, до чего похожи! Вот уж истинно - папа с сыном!
- Молчи, сыночек! - отреагировал Мелькор.
- Цыц, внучок! - одновременно с сыном сказал Эру.
- А что это вы на моего брата наезжаете?! - неожиданно для всех, даже для себя вступился за брата Гортхауэр.
- Преданный предателя защищает! Эру, чудны дела твои! - патетически изрек Мелькор.
- Ага, чудные, - проворчал Эру. - Сам удивляюсь.
- А знаешь, Мелькор, по тебе заметно, что папа твой тебя с любовью творил... - задумчиво изрек Курумо, гроза от головы которого только-только была отведена (возможно, и в буквальном смысле...) братом.
- Ага, заметно, на руках цепи, крылья сломаны, глаза выколоты, - Гортхауэр покосился на Курумо, но тот камни в свой огород тщательно не замечал. - Братец, о тебе речь!
- А что обо мне? Предательства-то с деда начались, ему и отвечать...
- Предательства! - вскипел Эру, не привыкший спорить с потомками. - да не будь этого "предательства", так бы и не сотворил никто Эа! Они... - Эру мотнул головой, видимо, имея в виду кого-то в Эа, - так бы и не начали нчего творить, если б не мы. - Взгляд Эру стал каким-то рассеянным, будто он вспоминал какие-то давние события. - А когда моих братьев настигли... - Эру криво усмехнулся. - Проще говоря, довели их до такого состояния, как я Ауле довел. А то и хуже. - Усмешка превратилась в гримасу. - И я сбежал. И вас оградить пытался. А тут Мелькор полез... Я испугался - мало ли что ему Они в голову напихали. Потом-то понял, что мальчик сам до всего дошел, - в голосе Эру ззвучала гордость, - а что поделать? Поздно было...
Воцарилось молчание.
Внезапно тишину прорезали всхлипы. Курумо утирал глаза ркавом.
- Пааааапа! - прорыдал он. - Прости меня!
Прежде, чем Мелькор успел что-нибудь сделать, младший майа, позабыв, что лишен плоти, кинулся обнимать сотворившего.
Мелькор выпучил глаза, но, поразмыслив, погладил Сотворенного по голове. Гортхауэр, взревновав, тоже кинулся, пытаясь оттереть от колен папочки младшего брата.
- Сегодня прощенное воскрсенье? - съехидничал Эру.
- Может, и тебя простить? - предложил Мелькор.
- А прости! - легко согласился Эру.
- И прощаю!
- Да пожалуйста, не очень-то и надо!
- Ха, можно подумать, это надо мне!
Гортхауэр и Курумо ссорились у колен папочки за поглаживание по головке.
Эти четверо просто не могли мирно сосуществовать. Неизвестно, кто вновь начал волынку:
- Предатель!
- А ты трижды предатель! А ты четырежды! А ты дважды,зато КАК! А с тебя, Эру, вообще все началось! - посыпались обвинения.
Под конец Илуватар, плюнув с досады, удалился. Окончательного примирения, на которое рассчитывал Единый, не получилось. Курумо за время пребывания на Арте поднаторевший в психологии, понял, что семейство помирилось, насколько они вообще могут помириться. Гортхауэр радовался: Мелькор, кажется, простил его, и даже позволил называть отцом. А Мелькор разышлял. Нет, он не считал, сколько раз предавал Курумо. Он пытался понять, первым ли предателем был Эру, или же был кто-то до него.
@настроение: Бред 182 - Ктулху ест мозг
@темы: Мой папа - Феанаро, но я его люблю, fiction, Один несчастный случай в лаборатории, и этот парень станет супер-злодеем!