Смерть едет на единороге в ад
Я выполз из-под одеял, чтобы похлебать чаю и терафлю, сейчас похлебаю и обратно пойду.
Хочу рассказать про мифическое место, которое иногда мне снится.
В первый раз я попал туда... ну, уж и не упомню когда. Тогда там было сумрачно и темно: даже летом бывают такие дни, когда пасмурно, как в январе. Сумрачный лесник с помутненным рассудком учил нас, группу школьников-туристов, обращаться с духом того места. Надо было подобрать с земли шишку, сжать ее в кулаке и нашептать в кулак, чего ты ждешь от него. Можно, например сказать: "Дух леса, защити и проведи", можно поклянчить у него грибов или ягоды какой (откуда в ельнике, чуть дальше переходящем в сосновую рощу, брусника? оО), можно еще что сказать.
Мое воспаленное сознание раз за разом помещает место действия на искаженную воображением местность близ горьковского направления железной дороги. Перегон между Салтыковской и Кучино оно упорно считает перегоном между Реутово и Никольским, внося коррективы в пейзаж, как-то: церковь, болотистые участки, измененные до неузнаваемости в моей башке, и прочее.
До нужного места можно дойти только пешком, с автобусов, с электричек надо слезать. В первый раз, например, я попал туда во время дневного перерыва в электричках, когда нам очень надо было куда-то, и речку-говнотечку мы переходили по железнодорожному мосту.
На сей раз я приехал туда на автобусе. Что забавно, один я там тоже не бываю, все почему-то с кем-то, хотя мне бывает после сложно вспомнить спутников, иногда я думаю: а видел ли я их вообще раньше?
В этот раз я долго колебался, подбирать ли шишку. Подобрал. Попросил почему-то укрыть и защитить.
И недаром попросил. Почему-то идти нам пришлось мимо медвежат в количестве штук шести, сидевших на деревьях, и лемуров, свободно разгуливавших по земле. Я изрядно охуел и от того, и от другого.
Потом сон завернулся в какую-то совсем невообразимую сторону, одну тетечку из дирекции заповедника каким-то образом кинули, сняв крупную сумму денег с ее карточки, а я под эту клюкву набил рожу ее малолетнему сыну, который, как выяснилось в финале, вступил в преступный сговор с лемурами, переодетыми в человеческую одежду, которые и провернули свою махинацию с помощью билайновской симки. Вот таким вот веселым образом мошенничество с картами и билайновским номером отразилось в моем измученном терафлю сознании.
Потом сон сделал еще один неожиданный финт ушами, и я уже был вовлечен в какую-то невообразимую конкуренцию то ли самогоноварщиков, то ли еще что. Все действо сопровождалось лупцеванием поленьями конкурентов, использованием сказочных количеств краски и, почему-то, клеймением. А может, это были и не войны самогонщиков, а предвыборная кампания в условиях дремучего села.
Хочу рассказать про мифическое место, которое иногда мне снится.
В первый раз я попал туда... ну, уж и не упомню когда. Тогда там было сумрачно и темно: даже летом бывают такие дни, когда пасмурно, как в январе. Сумрачный лесник с помутненным рассудком учил нас, группу школьников-туристов, обращаться с духом того места. Надо было подобрать с земли шишку, сжать ее в кулаке и нашептать в кулак, чего ты ждешь от него. Можно, например сказать: "Дух леса, защити и проведи", можно поклянчить у него грибов или ягоды какой (откуда в ельнике, чуть дальше переходящем в сосновую рощу, брусника? оО), можно еще что сказать.
Мое воспаленное сознание раз за разом помещает место действия на искаженную воображением местность близ горьковского направления железной дороги. Перегон между Салтыковской и Кучино оно упорно считает перегоном между Реутово и Никольским, внося коррективы в пейзаж, как-то: церковь, болотистые участки, измененные до неузнаваемости в моей башке, и прочее.
До нужного места можно дойти только пешком, с автобусов, с электричек надо слезать. В первый раз, например, я попал туда во время дневного перерыва в электричках, когда нам очень надо было куда-то, и речку-говнотечку мы переходили по железнодорожному мосту.
На сей раз я приехал туда на автобусе. Что забавно, один я там тоже не бываю, все почему-то с кем-то, хотя мне бывает после сложно вспомнить спутников, иногда я думаю: а видел ли я их вообще раньше?
В этот раз я долго колебался, подбирать ли шишку. Подобрал. Попросил почему-то укрыть и защитить.
И недаром попросил. Почему-то идти нам пришлось мимо медвежат в количестве штук шести, сидевших на деревьях, и лемуров, свободно разгуливавших по земле. Я изрядно охуел и от того, и от другого.
Потом сон завернулся в какую-то совсем невообразимую сторону, одну тетечку из дирекции заповедника каким-то образом кинули, сняв крупную сумму денег с ее карточки, а я под эту клюкву набил рожу ее малолетнему сыну, который, как выяснилось в финале, вступил в преступный сговор с лемурами, переодетыми в человеческую одежду, которые и провернули свою махинацию с помощью билайновской симки. Вот таким вот веселым образом мошенничество с картами и билайновским номером отразилось в моем измученном терафлю сознании.
Потом сон сделал еще один неожиданный финт ушами, и я уже был вовлечен в какую-то невообразимую конкуренцию то ли самогоноварщиков, то ли еще что. Все действо сопровождалось лупцеванием поленьями конкурентов, использованием сказочных количеств краски и, почему-то, клеймением. А может, это были и не войны самогонщиков, а предвыборная кампания в условиях дремучего села.