[A1dan]

Пока искал свою поистине тургеневскую драму ("Отцы и дети", риал-лайф AU), наткнулся на другую альтернатив юниверс.
После выхода 7 книги я решил, что надо написать слэшик с возвращением престарелых Поттера и Малфоя в их деццкие тела! И чуть было не написал!111расрасрас

- Как ты себе это представляешь, тупоголовая блондинка? - истерически взвыл Поттер. -
- Это не моя проблема, - ухмыльнулся Малфой. - Это твоя гребаная проблема, как ты будешь разрешать эту ситуацию. А я постою в сторонке и с удовольствием посмотрю, как твои мозги закипят от непривычной нагрузки и твоя башка взорвется.
- Малфой, - Поттер глядел с умилением и жалостью, - а я ведь сейчас врежу тебе, как в старые добрые времена.
- Поттер, - Малфой отзеркалил выражение лица гриффиндорца, - сейчас и есть "старые добрые времена".
Они так и не подрались, решив приберечь такой ценный аргумент, как грубая физическая сила, для более важных споров.

- Только попробуй рассказать о нас Волдеморту, или папаше, или мамаше, или....
- По-оттер!
- Малфой, не смей перебивать меня когда я тебе угрожаю!
- Это долбаный пятый курс, если ты не заметил, - отмахнулся от него Драко. - Малфои, конечно, приближены к Темному Лорду, но не настолько, чтобы служить ему с младенческих лет!
- В прошлый раз твой юный возраст тебе не мешал!
- В прошлый раз мне было пятнадцать, а не глубоко за тридцать.
- Малфой...
- Хорошо, за сорок!
- Малфой, тебе напомнить, с каким размахом (для бывшего упивающегося, конечно) ты отмечал пятидесятилетие?
- Это было всего две недели назад!
- Это было целых две недели назад.


- Малфой, еще раз, если ты кому-нибудь скажешь...
- Да успокойся ты, кретин шрамоголовый! Я никому не скажу. Но я не против, чтобы ты рассказал кому-нибудь.
Гарри не мог поверить тому, что он слышит. Возможно, Малфой не меньше него заинтересован в новом, более благополучном исходе войны с Волдемортом? Возможно, Малфой хочет быть на стороне Ордена Феникса? Возможно, с годами он поумнел?..
- Можешь хоть интервью в Ежедневный Пророк дать, - продолжал Малфой. - я так и представляю заголовки газет: "Пришелец из будущего! Гарри Поттер послан нам,чтобы изменить ход истории?"
Возможно то, о чем говорил Малфой, не так плохо... конечно, речь идет не о "Пророке", но друзьям он мог бы открыться.
- И текст статьи: "Необычное для Мальчика-который-выжил желание дать интервью обернулось скандалом. "Я пришел из будущего, чтобы изменить его!" - говорит Гарри Джеймс Поттер. Общественность в шоке. Колдомедики Святого Мунго уверяют, что психическое расстройство Гарри Поттера вызвано событиями Турнира Трех волшебников. Между тем, несмотря на официально снятые обвинения, общественность до сих пор не верит, что мистер Поттер неповинен в смерти Седрика Диггори, убитого непростительным проклятием. Стоит также припомнить провокационные речи Гарри Поттера сразу после инцидента, когда он заявлял о якобы возрождении Сами-Знаете-Кого. Колдомедики Святого Мунго считают, что историю психического расстройства Гарри Поттера стоит отсчитывать от этого момента, а возможно даже и ранее...", - самозабвенно сочинял Драко.
- Малфой! - черт возьми, Гарри напрасно понадеялся, что чертов слизеринец изменился.
- Все еще хочешь кому-нибудь рассказать, Поттер?
- Дамблдор и Рон с Гермионой поймут, - уверенно ответил Гарри.
- Да, конечно. Гарри, - передразнил Малфой интонации Гермионы, - с тобой все в порядке? Не хочешь показаться мадам Помфри?
- Малфой, я тебя ударю. По лицу. Сильно.
- Точно, Гарри, - на сей раз Малфой передразнил Рона, - у тебя совсем крыша поехала.
- Мои друзья поверят мне, Малфой. Возможно, ты не знаешь, но у друзей принято доверять друг другу. Хотя откуда бы тебе знать, у тебя, наверное, их и нет?
- Брось, Поттер, даже грязнокровка и Уизел не настолько безумны, чтобы поверить в этот бред. В него поверит разве что лунатичка Лавгуд и кретин Лонгботтом. И потом, как ты будешь им доказывать истинность своих слов? Заниматься пророчествами? Скажешь им, что они переженятся и наплодят кучу детей, чтобы они не могли больше никогда даже взглянуть друг на друга из-за смущения? Бред, Поттер. Ты сам никому ничего не расскажешь.
- Дамблдор... - начал Гарри и осекся.
За годы, прошедшие после смерти Дамблдора, Гарри вновь обрел склонность идеализировать старика, который умел так мудро смотреть из-под очков-половинок. Зачем бы ему было очернять в собственных воспоминаниях Альбуса, который так много сделал для него? Конечно же, директор делал это в соответствии со своими далекоидущими планами, но Гарри за свои 49 лет жизни не встречал ни одного человека, который бы не пытался использовать окружающих в своих интересах.
В данном случае все упиралось в далекоидущие планы. Старик вряд ли станет вносить в них коррективы.
Гарри пробил холодный пот - он осознал, что ему предстоит еще три года кошмара, что ему предстоит потерять друзей и соратников, потерять Сириуса, потерять того же Дамблдора, потерять даже несносного Снегга, а на сладкое - что ему предстоит снова умереть и воскреснуть. И все это знание о ближайшем будущем ему предстояло нести в одиночку, не имея возможности поделиться с кем-нибудь, чтобы не быть заподозренным в безумии. Разве что Малфой... Нет-нет-нет, отпадает, его отец - Упивающийся, а сам Малфой на стороне Волдеморта.
- Дамблдор? Ему ты тоже будешь предсказывать, как его убьет Снейп, чтобы он поверил в истинность твоих слов?
- Ему я предскажу, как его убьет Снейп, выгораживая тебя, Малфой, - холодно бросил Гарри и вышел из Выручай-комнаты.
Он так и не разучился красться по коридорам Хогвартса, прочно забытые навыки возвращались, ноги сами несли туда, где, по его мнению, было безопасней. Не мешало даже отсутствие Карты Мародеров, забытой в спальне. Гарри поплотнее укутался в мантию-невидимку, с улыбкой подумал о Малфое, которому предстояло добираться в его подземелья без подобных приятных бонусов, и его настроение ненадолго приподнялось.
Очень ненадолго.
В гостиной Гриффиндора его ожидали Рон и Гермиона.
- Гарри, - позвала его Гермиона, и Поттер почему-то вспомнил интонации Джинни, когда та объявляла о желании развестись, - нам надо поговорить.
- Я вас внимательно слушаю, - откликнулся он, усаживаясь в первое попавшееся кресло в малоосвещенном углу, надеясь, что так выражение его лица будет труднее разглядеть.
Гермиона пихнула локтем Рона, тот, в свою очередь, пихнул Гермиону, откашлялся, и произнес коротенькую речь, которую явно репетировал перед зеркалом.
- Гарри, дружище, - сказал он, - мы беспокоимся о тебе. Ты пропадаешь где-то целыми вечерами, забросил учебу, стал пропускать тренировки по квиддичу...
"Не очень удачный ход, - подумал Гарри. - Гермионе стоило бы самой произнести речь, которую она написала".
- Ты сбегаешь куда-то от всех под прикрытием мантии-невидимки, и почти перестал общаться с нами. С тобой все нормально? Мы беспокоимся, правда. Если это связано с Сам-знаешь-кем, или еще с чем-то столь же важным, ты мог бы рассказать нам.
- Мы же твои друзья, Гарри, - вступила Гермиона. - Ты можешь положиться на нас.
"Могу ли я?" - лихорадочно соображал Гарри. Разговор с Малфоем еще поколебал и без того неустойчивое желание рассказать обо всем друзьям. С годами - а в данный момент Гарри очень остро ощущал пропасть между собой, пятидесяти.... сорокадевятилетним мужчиной, и этими подростками, которые, тем не менее, были его друзьями. "Я не имел права взваливать на них все это, - с тоской подумал он. - Они же дети. Вернее, мы все были детьми. Вернее, сейчас я тоже ребенок. Но взрослый. Могу ли я их оттолкнуть, чтобы уберечь их? Должен ли я вести себя, как в юности, по-гриффиндорски храбро и безрассудно? Или, напротив, взвешивать каждый шаг?"
Гарри с легким стоном снял очки и потер переносицу. Его не терзало столько проблем морально-этического характера, даже когда он разводился с Джинни. Тогда, помнится, его занимало лишь два вопроса: с кем будут жить дети и сможет ли он водить проституток на бывшее брачное ложе, которое в последние годы брака значительно поостыло и застряло на миссионерской позиции. Когда он был юным в прошлый раз, он с легкостью делал выбор между доверием и недоверием, между риском и еще большим риском. Сейчас ему хотелось вновь стать подростком, который еще не успел приобрести разумную осторожность, граничащую с трусливостью. Годы относительно мирной жизни, когда обязанности главы отдела авроров сводились к контролю бывших упивающихся, отлову немногих все еще разгуливающих на свободе приспешников Волдеморта, вразумлению подростков, вообразивших, что Темные Искусства - это очень-очень круто, редким выступлениям на публике и огромной куче рутинной бумажной работы, погребли его гриффиндорскую отвагу, граничащую с безрассудством, под слоями бумаг и пыли. Ему предстояло вновь откопать ее, если он все-таки решится попытаться что-то изменить или хотя бы не позволить истории пойти по иному пути.
- Я вам обязательно расскажу, - пообещал Гарри. - Позже. Все очень сложно, и я пока не могу объяснить...
От этой реплики тоже веяло зрелостью, если не старостью, и трусостью.
- Я обязательно расскажу, - повторил Гарри и пошел спать.

- Отцепись, хорек, - буркнул Гарри, - я пытаюсь учить зельеварение. Не хочу, чтобы Снейп бесился.
- Комплекс вины, Поттер? - Ухмыльнулся Малфой. - Он так заботился о тебе, а ты был так неблагодарен... А бедняжке ведь осталось жить совсем немного, так почему бы мальчику с глазами, как у Лили, не быть капельку добрее к старому злобному профессору?
- Малфой, я тебя умоляю. Нежели я похож на человека, у которого комплекс вины перед старым злобным...
- Да, похож. И кстати, он моложе тебя, тебе, черт возьми, пятьдесят!
- Сорок девять. И это всего лишь стратегические соображения. Возможно, мне удастся им манипулировать, и тогда...
Малфой расхохотался, и Гарри умолк, понимая, что он сморозил глупость. Возможно, ему действительно стоило признаться, что он чувствует себя виноватым перед Снейпом. Какой вообще смысл было отпираться от этого, если он назвал среднего сына в честь Снейпа?
- А если бы нас занесло на первый курс, Поттер, - спросил Малфой, отсмеявшись, - ты бы подружился со мной "из стратегических соображений"?
- Черта с два, - фыркнул Гарри,- я бы не вынес семь лет рядом с такой задницей, как ты, Малфой. Я бы спрыгнул с астрономической башни еще на втором курсе.
- Ты ранишь мои чувства, - усмехнулся Малфой. На секунду Гарри показалось, что Малфой и правда задет его ответом, но он вовремя напомнил себе, что имеет дело с Малфоем, самым мерзким засранцем на курсе.

- Малфой, - шикнула пустота.
- Прекрасно, - пробормотал Малфой. - Я сошел с ума, пока ходил в туалет. Теперь мне слышатся голоса дерьмодемонов.
В зеркале появилось отражение парящей в воздухе головы. Конечно же, голова была взъерошенна, очкаста и щеголяла шрамом на лбу.
- Изыди, призрак, - буркнул Малфой, опуская глаза. Лицезрение летающей головы - это немного слишком для его неокрепшей детской (или разболтанной старческой?) психики.
- Я подумал и решил...
- Ты подумал?
- Малфой! - рявкнула было голова Поттера, но потом он вновь понизил голос. - Я решил, что мне стоит поделиться с тобой информацией о том, что мне известно насчет последующих трех лет.
- Мы напьемся огневиски и будем травить байки? Как мило.
- Ты просто увидишь мои воспоминания. Владеешь легилименцией? - проигнорировал подколку Поттер.
- Поттер, я был простым школьником. Не Темным Лордом, не особо приближенным Упивающимся, всего лишь школьником. А потом я всю жизнь занимался чертовыми зельями! Когда, по-твоему, я мог научиться легилименции?
Голова Поттера вздохнула. Поттер поморщился, кажется, он хотел сделать свой излюбленный жест - потереть переносицу, но ему мешалась мантия-невидимка.
- Если в Выручай-комнате не окажется думосбора, его придется красть у Дамблдора, - выдал Поттер, накинул капюшон и вышел из туалета.
Малфой чувствовал себя так, будто кто-то в его голове перемешал и взболтал зелье, которое надо был перемешать, но никак нельзя было взбалтывать.Ему следовало бы радоваться, что в итоге у него будет куда больше шансов повлиять на ситуацию, ведь он сам не собирался делиться ни малейшей крупицей информации. Вместо этого разноголосый хор в его голове орал, что Поттер - неисправимый кретин, наивный придурок, который ничему не научился за прошедшие годы, что обвести его вокруг пальца легче, чем отнять у ребенка конфету, что он, Драко Малфой, мог бы в этом же году сдать шрамоголового Темному Лорду, тем самым возвысив род Малфоев в красных змеиных глазах-щелочках.
Но Драко отчего-то ни капельки не хотелось возвышаться, вступать в ряды Упивающихся, убивать грязнокровок и магглолюбов, и так далее, и так далее. Возможно, оттого что он никогда не был так честолюбив и неразборчив в средствах, как Люциус, возможно, оттого что через призму прошедших лет он не мог смотреть на Лорда не как на опасного маньяка, которого надо было сдать на опыты в психиатрическое отделение Святого Мунго еще лет пятьдесят назад, а возможно, оттого что ему очень хотелось не упустить подвернувшийся шанс побыть нормальной семьей, не одержимой непомерными аристократическими амбициями... или хотя бы одержимой ими не так сильно.

- Я веду себя, как пятнадцатилетний прыщавый подросток?
- Ты и есть пятнадцатилетний прыщавый подросток.
- Неправда, у меня нет прыщей! - огрызнулся Малфой.

- Если бы я в прошлый раз был капельку умнее, я бы уделял куда больше времени общению с девчонками. Или хотя бы онанизму, - вздохнул Гарри.

- Стой. Погоди, Поттер! Мы же не можем вот так вмешаться...
- Еще как можем.
- Но мы должны все хорошенько обдумать...
- Я обдумал. Я хочу попытаться что-то изменить. Я расскажу все Дамблдору, Рону и Гермионе. И Сириусу. И... - Гарри запнулся, не веря в то, что он говорит, - Снеггу.
- Мы можем все испортить! Если мы вмешаемся, мы...
- Малфой, мы должны будем участвовать в этом. Рано или поздно. Как только Волдеморт попытается проникнуть в мои мысли, я применю окклюменцию. Я собираюсь не допустить всей этой свистопляски с пророчеством. Его надо уничтожить, и чем раньше, тем лучше.
- Поттер, мы не можем. Мы сделаем только хуже.
- Прекрати паниковать, Малфой. Лично я намерен заняться крестражами сегодня же.
- Ты все испортишь! Ты не подумал о том, что мы в прошлом? Что мы можем исчезнуть? Что останутся два подростка, заваривших кашу и позабывших о том, что ими двигало? Ты не думал, что...
- Заткнись!
Гарри двинул в ухо Малфою, тот не остался в долгу и засветил Гарри в солнечное сплетение.
- Если бы мне было действительно пятнадцать, я бы тебя избил так, что мама родная бы не узнала, - просипел Поттер, как только немного восстановил дыхание.
- Как мне повезло, что тебе не пятнадцать! - ехидно ответил Малфой, держась за ухо.
- Я не могу допустить, чтобы убили Сириуса, - сказал Гарри без всякого перехода. - Его и многих других.
- Ты хочешь отправить упивающихся в Азкабан. Ты хочешь засадить моего отца за решетку, хотя он еще ничего не сделал, - парировал Малфой.
- Лет пятнадцать назад он натворил дел на три пожизненных срока в Азкабане.
- Я не могу позволить ему попасть в тюрьму. Черт возьми, Поттер, это же мой отец! - Малфой, кажется, чуть ли не впервые продемонстрировал Гарри свои чувства.
- Я не могу позволить убить Сириуса, - повторил Гарри. - Погоди, не перебивай, Малфой, - он заблаговременно заткнул собиравшегося сказать что-то Малфоя. - Значит, чтобы твой отец не сел за решетку, мы должны предотвратить события в министерстве. Убьем Волдеморта раньше, чем он подстроит происходящее. Займемся уничтожением крестражей! Можно даже сделать это прямо сейчас, один у нас совсем рядом, стоит лишь руку протянуть. Я пока сбегаю в тайную комнату за клыком василиска, а ты найди в Выручай-комнате диадему Каниды Когтевран. А завтра мы расскажем все Дамблдору и Снейпу. Ну, я побежал!
- Погоди, Поттер, - начал было Малфой, но Гарри уже покинул Выручай-комнату.
- Торопится, будто от Авады убегает, - буркнул Малфой. Планы Поттера разделаться со всем меньше, чем за полгода, вселяли в Драко подозрения, что он, должно быть, он просто рехнулся на старости лет, и в настоящий момент просто галлюцинирует в одной из палат Святого Мунго. Тем не менее, детский оптимизм Поттера передался и ему, и Малфой, уже не такой мрачный, вышел в коридор и принялся расхаживать взад и вперед возле комнаты, думая о том, что ему надо что-то спрятать.

Дребезжание стекла отвлекло ребят от домашнего задания. В окно стучала клювом сова. К ее лапке было привязано письмо. Гарри осторожно отцепил свиток.
- Это наверняка от Си... от Бродяги! - воскликнул Рон. - Читай!
Письмо и впрямь было от Сириуса, с первых же строк Гарри узнал его почерк. Гарри в который раз за прошедшие несколько недель приподнял очки и потер переносицу. Сириус был жив. Пятый курс. Осень. Сириус жив. Как он сразу этого не осознал?
Черт побери, Сириус все еще был жив! И он, гребаный мальчик-который-выжил, еще сомневался, что ему предпринять! Он может изменить ход истории! Он не потеряет ни одного человека. И плевать он хотел на все предыдущие терзания. Он все изменит. Сириус будет жить.
- Прочитаю чуть позже, - сказал Гарри, убирая письмо в карман. - Сначала надо доделать домашнее задание.
- Домашнее задание? - изумился Рон. - Гарри, ты не заболел?
- Вовсе нет. Я просто решил последовать примеру Гермионы, - соврал Гарри. Ему хотелось прочитать письмо в одиночестве, он боялся, что не сможет сдержать эмоций.
За годы службы в аврорате Гарри Поттер заполучил несколько ранений и профессиональную привычку не демонстрировать свои эмоции на людях. Эта привычка вкупе с прочими проблемами подкосила их с Джинни супружеские отношения.
Сейчас она тоже мешала, но Гарри ничего не мог с ней поделать.
Дожидаясь, пока Рон и Гермиона не уйдут спать, Гарри писал эссе по зельям. Под конец он так увлекся, что написал на несколько дюймов больше, чем задавал Снегг, и, кажется, даже больше, чем написала Гермиона.
Лишь оставшись, наконец, в одиночестве, он решился прочесть письмо.

- Рон, Гермиона, я должен сказать вам что-то очень важное. Это касается меня и Малфоя.
- Гарри, - перебил его Рон, - я все знаю. Даже если это Хорек... я смирюсь с твоим выбором. Даже если мой лучший друг - гей, я...
- Что? - воскликнул Гарри, чувствуя себя таким растерянным, будто ему и вправду было пятнадцать, и кто-то сообщил ему... ну, к примеру, что в него влюблен Филч. - Рон... Гермиона, скажи ему!
- Гарри, ты не должен стесняться своей ориентации. Я наводила справки, в мире волшебников к однополым связям относятся довольно терпимо, хоть и принято, чтобы волшебники заводили детей, даже будучи гомосексуалистами. В 1854 году...
- Гермиона! Рон! Мне... - Гарри чуть было не сказал, что ему почти пятьдесят и у него трое детей от некогда любимой бывшей жены, и поэтому он никак не может быть геем, но вовремя поправился. - Мне всего пятнадцать! Вы серьезно думаете, что мы с Малфоем трахаемся?
"Трахаемся", пожалуй, прозвучало слишком грубо для пятнадцатилетнего, отметил Гарри.
- Но вы пропадаете где-то, несколько раз вас видели вместе наши однокурсники, и несколько раз мы видели вас вместе на Карте Мародеров. Некоторые уже считают вас парой.
- Вы следили за мной? Потрясающе. Я поражен. Я как никогда близок к тому, чтобы достичь таких высот паранойи, какие Грюму и не снились.
- Мы беспокоились о тебе, Гарри, - мягко сказала Гермиона.
Гарри стало стыдно. В конце концов, эти подростки были его друзьями. Не стоило говорить с ними, как с нерадивыми подчиненными.
- Извините, Рон, Гермиона, - сказал Гарри. - В общем, я считаю, что вы должны кое-что знать. Но сначала мне следует узнать мнение директора и Снейпа на этот счет.
- Снейпа? Гарри, ты меня пугаешь. То ты неприлично усерден на зельеварении, то пишешь сочинение длиннее, чем Гермиона, а теперь прислушиваешься к мнению этого сальноволосого ублюдка? Может, ты влюбился не в Малфоя, а в него? - неловко пошутил Рон.
- Рон! - воскликнула Гермиона, неуловимо напоминая себя-будущую. Она точно также одергивала мужа, когда речь заходила о разводе Гарри и Джинни.
- В общем, я надеюсь, что смогу рассказать вам все уже завтра. А теперь, извините, я пойду спать, я очень переживаю насчет завтрашнего дня.